[1]
Между тем в советских цирках уже шла борьба против слишком опасных номеров да еще исполняемых без страховки. Газета «Ленинградская правда» в ноябре 1928 года писала: «Должна быть развернута компания по внедрению в массы трезвого отношения к «смертным номерам». Всеми средствами, в том числе радио, кино и в особенности устами самого же циркача нужно заклеймить игру со смертью в качестве возбудителя нездоровых инстинктов».
Но разве может быть работа воздушных гимнастов, полетчиков, укротителей хищных зверей абсолютно безопасной? Даже падение в предохранительную сетку, натянутую над манежем, грозит увечьем, если прийти в нее неправильно, неточно. Цирк, повторяем, без риска — не цирк.
[2]
У каждого укротителя бывали случаи, когда жизнь его находилась в опасности. Нет такого укротителя, у которого на теле не осталось бы следов от когтей его «питомцев». Известный и признанный в начале прошлого века мастер дрессировки хищников, немецкий артист Рихард Саваде был покалечен своими укрощенными львами.
Его соотечественник Юлиус Зетт, тоже талантливый и знаменитый укротитель, первым ввел в практику разборную клетку, окружающую манеж (до этого использовалась тесная клетка-вагон, которую вывозили на арену). За 23 года работы в цирке Зетт выдрессировал около трехсот львов, не раз был ими ранен и, в конце концов, разорван в Лондоне во время представления.
[3]
Лев на качелях
Силу львиных когтей и клыков неоднократно испытывала на себе прославленная укротительница Ирина Николаевна Бугримова. Один из таких случаев произошел а Москве, в начале Великой Отечественной войны. Занимаясь на репетиции со своими львами, Бугримова вдруг услышала позади себя рык и от сильного удара лапами в спину упала. Ударил лев по кличке Юлий. Другой лев, Кай, тотчас же вцепился ей в ноги.
Собрав все силы, укротительница закричала на львов. Звери на секунду отпрянули, и Бугримова успела вскочить на ноги. Через мгновение львы снова пошли в атаку. «Не знаю, на сколько бы меня хватило, — вспоминала Ирина Николаевна, — но тут, наконец, я увидела моего помощника, Павла Игнатова. С трезубцем в руке он ворвался в вольер. Львы развернулись, чтобы напасть на него. Воспользовавшись этим, я присоединилась к Игнатову, и мы, отбиваясь от наседавших на нас львов, выбрались из клетки».
Репетиционный комбинезон Бугримовой был мокрым от крови. Вскоре она уже лежала на операционном столе в знаменитой клинике Склифосовского, и врачи зашивали ее раны.
Был у Ирины Бугримовой эффектный, но опасный номер «Качели», Она и лев Таймур поднимались в воздух, стоя на небольшой площадке, а затем раскачивались, как на качелях, высоко над головами зрителей. В один из вечеров во время исполнения этого номера Ирина Николаевна для лучшего упора поставила ногу слишком близко к морде льва. И Таймур вдруг вцепился клыками в колено укротительницы.
Она вскрикнула от нестерпимой боли, а лев отпустил колено и продолжал раскачиваться как ни в чем не бывало, спокойный и невозмутимый. Превозмогая боль, Бугримова завершила номер. Зрители ничего не заметили, даже крови, выступившей на белом трико. А случай этот чуть было не закончился трагически, газовой гангреной, и только операция спасла укротительницу от увечья, а быть может, и смерти.