Анастасия Волочкова. Исповедь скандалистки.

Опубликовано в Воскресенье, 28-го Февраля, 2010.
Вы можете следить за любыми ответами на эту запись через RSS 2.0 ленту и оставлять свои комментарии в конце статьи.
Теги: Анастасия Волочкова / История русской балерины
Рубрика: Моя газета > Культура > Книги > Анастасия Волочкова. Исповедь скандалистки.

Анастасия Волочкова

В первой книге «История русской балерины», которая появится на прилавках 17 сентября, артистка рассказала о работе, разводе с мужем, участии в «Ледниковом периоде».

«…Меня считают скандалисткой? Пусть так. Специально я ничего не предпринимала для того, чтобы создать такое мнение о себе. Зато дурная слава очень помогает мне разобраться, кто в моей жизни является случайным человеком, а кто — другом навсегда…»

Об интригах

…О карьере балерины Настя мечтала лет с пяти, но в приемной комиссии Вагановского училища ее посчитали негодной.

«Родителям безапелляционно заявили, что да, танец девочка показала неплохо и телосложение подходит для балета, но… нет никаких способностей для балета. Мне было отказано в поступлении».

Волей случая ее заметил художественный руководитель Вагановского училища Константин Сергеев. Он предложил еще раз посмотреть девочку.

«Комиссия решила: Волочкову принять условно. Это означало, что меня могли отчислить при получении первой же двойки.

…Практически каждый день я слышала от своего педагога фразу: «Настя, ты никогда не будешь балериной. Поэтому стой здесь, сзади, все равно у тебя ничего не получится».

…Однажды я была на грани отчисления, когда в моем шкафчике при проверке были обнаружены сигареты и карты. Я никогда не курила, и это все знали. Но некоторые мои одноклассницы курили перед контрольным взвешиванием, поскольку считалось, что курение помогает сбросить вес. Они-то и положили ко мне свои сигареты, полагая, что я вне подозрений. Что касается карт, то они нам были нужны «погадать на короля». Это невинное развлечение не имело ничего общего с карточной игрой. Тем не менее мне были приписаны и курение, и азартные игры».

В Большом театре интриги продолжились.

«Вхожу в гримерку. Распахиваю шкаф, где висит сценический костюм… О ужас! Вместо потрясающей красоты бирюзовой пачки, отделанной сверкающими стразами, на вешалке висит серая блеклая тряпка. Дрожащими руками подношу ее к глазам. Кто-то залил шикарный наряд серой краской для машин».

О первой любви

«…Я почувствовала очень сильный интерес со стороны S. И то, с какой прямотой, с каким вниманием он позднее ухаживал, невозможно было игнорировать. Я влюбилась до беспамятства. Он окончательно покорил мое сердце, когда прислал за мной в Баку, где я находилась на гастролях, самолет, в котором все кресла были заняты корзинами, полными свежих цветов.

…S. оказался чрезвычайно ревнивым человеком. Это выражалось не только в отношении к мужчинам, проявляющим ко мне интерес, — он начал ревновать меня ко всему, даже к сценическому успеху… Однажды S. позвонил мне среди ночи, чтобы рассказать, что именно в этот момент он разбивает кувалдой подаренную мне машину».

Спустя два с половиной года Настя ушла от любимого. И поняла, каково это разозлить мужчину, обладающего властью.

«Сначала он сделал все, чтобы меня уволили из Большого, потом пытался помешать самостоятельной концертной деятельности. Время было кошмарным. Постоянно раздавались телефонные звонки с угрозами физической расправы. Я боялась оставаться в московской квартире одна. Я не могла спать, любой ночной звук поднимал меня с постели. Я тщательно осматривала окна, выглядывала во двор, осторожно смотрела в дверной глазок, пытаясь определить, откуда может грозить опасность. В конце концов, мне пришлось снять скромный домик на Минском шоссе для того, чтобы никто, кроме моего водителя, не знал, где я живу».

О маме

«К началу написания этой книги я не разговаривала с мамой полгода. Мама принимала участие в каждом моменте моей творческой и личной жизни, но сейчас я уже понимаю, что это было, возможно, чрезмерное вмешательство. Осознание того, что мы стали очень далеки друг от друга, стало для меня тяжелейшим ударом.

…Мама никогда не приветствовала появления в моей жизни близких мне мужчин. Она всегда испытывала ревность. Мамино гипертрофированное чувство опасности за меня и ощущение, что меня обманут, и сегодня доставляет мне много огорчений.

…Долгое время мама занималась всей моей творческой деятельностью, заменяя мне продюсера, директора, администратора, помощника, пресс-секретаря, но сегодня мне уже помогает профессиональная команда.

Год назад большим шоком для меня стало требование мамы платить ей проценты с каждого моего концерта. С семнадцати лет я являюсь основным источником доходов в моей семье. Поверьте, мама не бедствует. Она живет в большой квартире в центре Санкт-Петербурга, регулярно ездит отдыхать и ни в чем не испытывает нужды. Меня огорчил такой «материнский» подход, я отказалась говорить на эту тему. Мамина реакция не заставила себя ждать.

…Когда-то мама убедила меня, что все свое имущество я должна регистрировать на нее, я послушная дочь, делала все, что мама просила.

Каково же было мое удивление, когда я вдруг узнала, что моя балетная студия в Санкт-Петербурге уже продана! А меня даже никто не спросил!

«Не стала тебя беспокоить, — объяснила мне мама, — у тебя и так много проблем. Да и вообще — это моя собственность. Что хочу, то и делаю».

Бог с ней, с недвижимостью. Но тут вдруг оказалось, что я и сама себе больше уже не принадлежу. Мама является распорядителем Фонда Анастасии Волочковой, которому принадлежат все авторские права на мои спектакли, права на мою творческую деятельность, мои изображения, мой логотип — всё! Моя просьба переоформить права на мое имя вызвала жесткий ответ — ни за что. Абсурд, но сегодня я не могу пользоваться фондом, который носит мое имя! Мне нужно посылать курьера в Санкт-Петербург, чтобы получить мамину подпись по любому поводу!»

О бывшем муже

«С августа 2004 года мы с Игорем (Игорь Вдовин — бизнесмен. — Прим. «Моя Газета») постоянно были вместе, и всего лишь два дня расставания могли стать для нас большим испытанием. И я искренне надеялась на то, что так будет продолжаться вечно…

…Игорь увлекся хатха-йогой, стал каждый день посещать Дом йоги, у него появились новые друзья и учителя. Его увлечение неожиданно стало фанатичным, места для меня в его сердце просто не осталось. В какой-то момент он принял решение жить отдельно от нас с Аришей, что очень сильно меня ранило…»

О дочери

«Есть такое понятие, как «шопинг-терапия». Она совершенно неприемлема для меня — магазины, большое скопление людей, походы в торговые центры в поисках одежды или вещей — все это безумно утомляет… Но если речь идет о детском магазине… На Аришу я никогда не жалею ни денег, ни времени и стараюсь вовлекать ее в свою жизнь: она, например, уже не раз участвовала в моих фотосессиях. Меня, кстати, очень радует, что она не растет стеснительным ребенком, наоборот, Ариша всегда готова к общению.

…Я хочу, чтобы у Ариши были детство и юность, чтобы она могла играть во дворе, если ей этого захочется, встречаться с друзьями, заниматься любимым делом. Я не хочу, чтобы балетный станок маячил перед ее глазами всю жизнь. Тем более я не желаю ей столкнуться еще в раннем возрасте с болью, несправедливостью, завистью. Если такое с ней произойдет, пусть это случится как можно позже».

О «Ледниковом периоде»

Анастасия скептически отнеслась к предложению Ильи Авербуха встать на коньки. Но из вежливости на первую тренировку прийти согласилась.

«Я позвонила Александру Жулину, трубку подняла Татьяна Навка. Я с большим волнением сообщила ей о причине моего звонка и обратилась с вопросом, где можно взять коньки. И Татьяна вдруг предложила мне свои коньки, что меня очень удивило и по-человечески тронуло. Объясню почему. Мне кажется, для фигуриста отдать свои коньки другому человеку — все равно что для балерины, для меня, например, отдать пару своих уже разношенных по ножке пуантов. Это показалось мне равносильным тому, как если бы сама Плисецкая предложила мне свои пуанты для репетиции…»