"Я это нутром чувствую!" Второй мозг и его функции - Моя газета

«Я это нутром чувствую!» Второй мозг и его функции

Опубликовано в Субботу, 15-го Июня, 2013.
Вы можете следить за любыми ответами на эту запись через RSS 2.0 ленту и оставлять свои комментарии в конце статьи.
Теги: Брюшная полость / Кишечник / Майкл Гершон / Мозг
Рубрика: Моя газета > Без рубрики > «Я это нутром чувствую!» Второй мозг и его функции

Нет актера, у которого перед выходом на сцену не сосало бы под ложечкой. Да и кто не испытывал это ощущение перед экзаменом, нанимаясь на работу, на темной безлюдной улице… А бывает, не только под ложечкой сосет, но от страха начинается медвежья болезнь. Отчего так? Какая связь между нашими нервишками и кишечником? Или вот еще вопрос: отчего антидепрессанты вызывают иногда тошноту и расстройство кишечника? Они же действуют на определенный отдел головного мозга, а не на кишечник?

Оказывается, у нас два мозга — один в голове, а другой в животе (спинной мозг не в счет). И связаны они между собой теснее, чем сиамские близнецы: разлаживается один — разлаживается и другой. Этот другой, называемый брюшной нервной системой, расположен в ткани, устилающей стенки пищевода, желудка и кишок. И представляет он собой сеть нейронов и вспомогательных клеток. Все, как и в первом мозгу, только нейронов намного меньше — всего-навсего сто миллионов. Но, как и первый мозг, этот второй способен учиться и влиять на наше настроение.

Часто людям, которым трудно глотать или которым досаждают боли в животе, говорят: это у тебя от нервов. Все, мол, коренится в их мозгу.

«Совершенно справедливо, — замечает Майкл Гершон, профессор клеточной биологии в колумбийском пресвитерианском медицинском центре Нью-Йорка. — Но в каком мозгу? Колиты или расстройства стула зарождаются в брюшном мозгу, но от этого нам не легче. Если расстройство кишечника не дает вам выйти из дому, то, простите за каламбур, вы этим расстроены тоже».

Новая наука нейрогастроэнтерология сделала уже немало открытий. Серотонин, допамин, норадреналин, окись азота — вещества, доставляющие сигналы от нейрона к нейрону в головном мозгу, найдены и в брюшном, где они выполняют ту же роль. Найдены такие же клетки иммунной системы. Даже энкефалины, наши природные наркотики, обнаруженные 15 лет назад в головном мозгу, нашлись и в брюшном. Даже бензодиазепины (к которым относится всем известный валиум). В брюшном мозгу — целая их кладовая, назначение которой еще не совсем понятно.

Считается, что брюшной мозг — потомок той примитивной нервной системы, которой природа наделила трубчатых червей, живших на заре эволюции. Постепенно для выполнения сложных действий животным понадобился более сложный мозг; он и появился в голове у первых рептилий. Но брюшной не исчез. Природа припасла его для млекопитающих, чьим деткам он помогает развиваться в материнской утробе. Потом у них появляется головной мозг, и между двумя мозгами протягивается кабель — блуждающий нерв.

Когда головной мозг посылает брюшному сигнал, он адресует его немногочисленным командным нейронам, те передают его интернейронам, а интернейроны распространяют его по всему мозгу, который состоит из двух сплетений. Между прочим, солнечное сплетение — не анатомический термин, а боксерский. К брюшному мозгу оно отношения не имеет.

В мозговых сплетениях мы находим глию — питательную среду для нейронов, рецепторы для сахара, белков, кислот, клетки гемато-энцефалического барьера, который охраняет нейроны от вредных для них веществ. Все, как в головном мозгу. А недавно Дэвид Уингейт, нейрогастроэнтеролог из Лондонского университета, обнаружил еще одно сходство — в ритмах. Давно известно, что головной мозг проходит ночью несколько 90-минутных циклов — сперва наступает медленный сон, за ним — быстрый, с движениями глаз и сновидениями, затем все начинается сначала. Если ночью кишечник не занят перевариванием пищи, у него наблюдается тот же цикл: сначала медленные сокращения мышц, потом взрыв коротких. Неудивительно, что у пациентов, страдавших несварением желудка, Уингейт нашел фазу сновидений нарушенной. Народная мудрость не ошибается: несварение порождает кошмары.

Когда головной мозг сталкивается с опасностью, он тотчас выпускает стрессовые гормоны, которые настраивают организм либо на борьбу, либо на бегство. Под действием гормонов возбуждаются чувствительные нервы желудка — сосет под ложечкой. Блуждающий нерв включает на полную мощность выработку серотонина — оттого и медвежья болезнь, которую всякое спасающееся бегством животное демонстрирует более чем буквально. А когда стимуляции подвергаются нервы пищевода, у нас перехватывает дыхание и нам трудно глотать. Случается, стрессовые сигналы от головного мозга нарушают контакт между желудком и пищеводом, и мы ощущаем жжение за грудиной.

Взаимосвязью между двумя мозгами объясняет доктор Гершон неожиданное действие лекарств. То, что предназначено для одного мозга, может действовать и на другой. Почему прозак и другие антидепрессанты вызывают (тысяча извинений!) и понос, и запоры? Чаще всего потому, что мешают серотонину попасть в нужные ему клетки, в организме образуется его излишек, и он начинает стимулировать пищеварительный тракт. Но почему столь противоположные побочные эффекты? Оказывается, все зависит от дозы: маленькая доза вызывает понос, большая — запор.

Недавно стало ясно, почему некоторые люди не выносят моллюсков. Спазмы сотрясают их, едва они успевают проглотить устрицу. Оказывается, у них в брюшном мозгу иммунные клетки чересчур чувствительны к устричным антителам. Клетки не выделяют антитела — они просто включают программу быстрого удаления отходов. Но бывает, иммунная система брюшного мозга ошибается и набрасывается на нейроны собственного мозга. В этом, по мнению ученых, причина происхождения язвенных колитов и некоторых тропических болезней.